В доме были чугунные ступени, отполированные за многие десятилетия подошвами жильцов до металлического блеска. Они гулким эхом отзывались на каждый шаг. Стены лифтовой шахты состояли из мощной металлической решетки. При достижении нужного этажа двери лифта сами не открывались. Их необходимо было открывать самим.
— Это моя квартира, — Зоя вставила ключ в замок, и раздался легкий щелчок открываемого замка. — Проходи!
Алексей переступил порог, прошел по коридору, с интересом рассматривая все вокруг. Конечно, это не хоромы, как у него на Таганке. Узкий длинный коридор. В конце коридора две двери, одна напротив другой. Справа была довольно большая комната, перегруженная старинной мебелью. Другая комната поменьше с односпальной кроватью и какими-то громоздкими шкафами, между которыми приютилось старинное пианино.
Зоя быстро переоделась в легонький пестрый халатик.
— Предлагаю тебе раздеться до трусов, — запросто посоветовала Зоя. — В такую жару тяжело соблюдать правила хорошего тона. Сейчас я приготовлю завтрак, а потом мы займемся цветами. Ты пока походи по квартире, адаптируйся в этой обстановке, познакомься с моими питомцами. У меня ограниченные возможности в разведении цветов. Я не могу иметь цветы, которые рекомендуются для восточных и западных окон. Окно зала выходит на север, а спальни — на юг. Но на юг выходят еще окна кухни и ванной. Поэтому цветов для южных окон у меня довольно много.
Зоя скрылась на кухне, а Алексей зашел в зал и растерялся. Его поразило обилие и разнообразие цветов. На довольно широком подоконнике большого окна в три ряда стояли гончарные горшочки с самыми невероятными цветами. Кроме того, на стенах висели различные горшочки с вьющимися растениями, которые создавали прекрасную панораму, удивительно сочетаясь с рисунком обоев.
Алексей в восхищении рассматривал каждое растение. Многие из них цвели, некоторые только набирали цвет. Которые цвели, стояли на переднем плане, демонстрируя свой роскошный наряд
Сколько же нужно любви и терпения, чтобы вырастить все это, а потом терпеливо изо дня в день ухаживать? Нет, ему этого не понять.
— Ты здесь? Не желаешь перед завтраком принять душ? — Зоя разрумянилась у плиты, глаза ее сияли любовью.
— Если с тобой вместе, то с удовольствием, — рассмеялся он, привлекая ее к себе.
— Тогда пошли! — Она указала рукой в сторону ванной.
— Подожди, у меня для тебя сюрприз. Я приготовил тебе свадебный подарок. Где я оставил свой кейс? Ах, вот он. — Алексей открыл кейс и достал оттуда бумаги.
— Но у нас же не было еще свадьбы, — попыталась неуверенно возразить Зоя.
— Это не важно. Ты подарила мне самое ценное, что у тебя было — свою невинность. Уже за одно это я подарю тебе вот это, — он протянул ей бумаги.
— Что это? — удивленно произнесла она, но бумаги взяла.
— Ознакомься и сама сделай вывод.
Девушка присела на диван и стала рассматривать врученные ей документы. Постепенно лицо ее заливалось краской, из глаз закапали слезы.
— Алешенька, я не могу принять такой подарок. Ведь ты даришь мне не драгоценности, а цветочный магазин. Смогу ли я быть его полноценной хозяйкой?
— Сможешь, любовь моя! У тебя для этого есть все данные. С сегодняшнего дня ты полноправная хозяйка в цветочном магазине и его владелица. Делай все по-своему усмотрению. У тебя необыкновенный дар, который ты реализуешь там.
— Милый мой, как я хочу родить тебе ребенка, чтобы быть твоей женой!
— Ты будешь ею в любом случае, дорогая. Вот теперь идем в душ, как ты того хотела.
Они долго стояли под душем, одаривая друг друга знаками любви, не спеша завтракали, обмениваясь поцелуями, потом принялись поливать цветы.
— Вот тебе леечка. В коридоре у стены стоит складная лестница. Иди, принеси. Поставь ее вот так. Хорошо. Доверяю тебе поливать цветы, висящие на стенах. Смотри, не пролей через верх, не забрызгай обои. Поливай аккуратно. При поливе положи носик лейки на край горшка и медленно лей воду пока не увидишь, что вода перестала впитываться. Тогда сразу прекращай. Излишняя влага им не нужна.
Сначала у Алексея не получалось, но потом он приноровился и спокойно занялся непривычным делом.
— Зайка, а ты всех цветов знаешь названия?
— А как же. Я выросла среди них.
— Как называется цветок, который я сейчас поливаю?
— Клеродендрон Томсона. А который ты уже полил, называется пассифлора.
— О, Господи! Без ста грамм не выговоришь. Зачем тебе столько цветов?
— Алеша, как же можно без них? Это смысл моей жизни. Чтобы я делала без них все эти годы? Без детей, без плетей. Да я бы со скуки умерла. Чем бы я занималась? Я даже разговариваю с ними. Мне кажется, что они меня понимают. Если мне плохо, они начинают грустить, опускают вниз листочки. Если у меня отличное настроение, то все их листочки торчат вверх, вот как сейчас. Они сопереживают вместе со мной. Видишь, как они радуются за меня, что я такая счастливая! Такое впечатление, что сейчас раздадутся аплодисменты. Ты закончил? Тогда пойдем в другую комнату.
— А я знаю название вон того цветка, у которого листочки похожи на кофейные чашечки. Во втором ряду третий слева.
Зоя оглянулась, окинула цветы взглядом.
— Вот этот? И как же?
— Пеперомия седоватая.
— Надо же, какая осведомленность! Откуда такие знания?
— Еще до нашего знакомства Влад приводил меня в цветочный магазин на тебя посмотреть. Вот тогда он купил пеперомию седоватую.
— А кем он работает?
— Кто? Пеперомия?
— Нет, — Зоя расхохоталась, — Владимир.
— Он мой заместитель.
— Как заместитель? Ты же сам говорил, что он твой телохранитель.
— Он мой заместитель в первую очередь. Только на него я могу оставить все дела в случае необходимости. Телохранителем он стал по собственной инициативе. По мере расширения фирмы и увеличения ее капитала значимость моей персоны возросла. Вот Влад и навязал мне телохранителей независимо от моего желания. Я уже смирился с этим. За это я удвоил ему оклад. Так что он не в накладе.
— Он много получает?
— Много, Зайка. Он уже смог купить себе такую же квартиру, как у меня. У него две машины. Есть дача. Мы с ним вместе начинали работать в фирме. Тогда у его туфель подошва была протерта насквозь, и на смену не было другой пары. Вот и оберегает он меня. Где он найдет еще такую работу? У меня закончилась вода в лейке.
— Давай я подолью. А как получилось, что ты занял такую большую должность?
— Ох, Зайка, это дело случая. Просто в один прекрасный день мне улыбнулась фортуна. Я бросил военную академию, диссертацию, и ринулся в водоворот новой жизни.
— Не жалеешь?
— Что ты, Зайка! Мне просто надоело быть нищим
— А я думала, что военные хорошо живут.
— Лучше некуда. Наша армия самая нищая в мире. И к тому же самая незащищенная. Во всяком случае, на сегодняшний день. Вот так-то. — Алексей сложил лестницу. — Если здесь все, то пойдем в другую комнату, а то за разговорами мы и до обеда не управимся.
— Ты проголодался?
— Я очень голоден, только по тебе. Просто сгораю от нетерпения и голода.
— Так в чем же дело? На тебе всего одни трусы, я на мне всего один халатик. Я тоже жажду тебя.
Алексей прислонил к стене лесенку.
— Милая моя Зайка! Как я хочу тебя! А я ведь только на это воскресенье планировал поехать к твоим родителям вместе с тобой, чтобы сделать тебе предложение. Ты просто умница, что так смело перешагнула через порог условностей.
— На то у меня были свои веские причины, — напомнила девушка.
— Это все не важно. Боже, как я люблю тебя! Как я счастлив! — говорил он, осыпая ее поцелуями. Она сбросила с себя халатик. — Ты моя Афродита, ты моя богиня красоты! Ты само совершенство! — Он поднял ее на руки. — Куда тебя нести, любовь моя?
— К южным цветам, указала она на комнату напротив.
На односпальной кровати им совершенно не было тесно. Тела их сплелись воедино, только слегка поскрипывала старая кровать, давно забывшая подобные забавы. Любовная игра их настолько увлекла, что они забыли о времени, только голод напомнил им, что давно пора обедать.
— Зайка, я что-то проголодался, — промурлыкал ей в ушко Алексей.
Зоя глянула на часы.
— Надо же! Уже три часа. Пусти меня, я рыбы поджарю и картошки сварю.
— Он не хочет, чтобы ты уходила, — Алексей скосил глаза в сторону своего паха. — Видишь, как подрагивает от нетерпения и жажды.
— А это оттого, что он ненасытный, несмотря на то, что его хозяин голоден. Пусти!
— Не отпущу! — Он стал неистово ее целовать. Его губы поспевали всюду: шея, щеки, глаза, пока не встретились с ее губами, где надолго замерли в наслаждении поцелуем. И вновь заскрипела старая кровать, уже возмущенно и недовольно.
После сытного обеда, забыв о еще не политых цветах, они перешли в зал и раскинули диван-кровать, где, пресытившись любовью, крепко уснули.
